История московских отелей в лицах

Каждый отель в Москве — это не просто здание с подушками и завтраками. Это маленькая, а иногда и довольно громкая глава из книги про город, который никогда не бывает одинаковым. Отели меняются вместе с эпохами, а эпохи — это, как ни крути, люди. Те, кто строил, жил, руководил, мешал чай, писал письма на ресепшне и даже ругался с горничной за неправильно уложенное полотенце. Поэтому если говорить о московских гостиницах по-настоящему — нужно смотреть на лица. Не всегда улыбчивые, не всегда известные, но всегда — характерные. Те, что и делали отель тем, о чём потом вспоминают.

Мы не будем пересказывать историю по школьной хронологии. Лучше заглянем в разные углы московского гостиничного мира и попробуем нащупать, кто и как оставил свой след — от купцов до режиссёров, от диссидентов до западных звёзд, от незаметных администраторов до тех, кто умудрялся жить в люксе по полгода, не заплатив ни копейки.

Метрополь: гостиница как сцена

Если вы хоть раз были в «Метрополе», то знаете: это не отель, это маленький театр. И он был таким с самого начала. Его фасад с мозаикой Врубеля и арками больше похож на декорацию к опере, а вестибюль — на зал для премьер, где можно ожидать появления Чехова или хотя бы кого-то с таким же взглядом.

Среди тех, кто тут бывал, — Горький, Есенин, Шаляпин, Шагал. Кому-то просто понравился интерьер, кто-то пил шампанское, кто-то — редактировал черновики прямо на кожаных диванах. Но особенно интересен период после революции, когда «Метрополь» стал местом для всевозможных совещаний, командировок и заграничных делегаций.

Говорят, что в 20-е в этом отеле можно было встретить Лили Брик в лифте и послушать, как немецкий журналист уговаривает советского чиновника обменять носки на фотоплёнку. Атмосфера кипела, как самовар. А позже сюда приехал Хемингуэй — не на всегда, но с нужной репутацией. Он тут пил, слушал русский и пытался понять, почему в лобби одновременно пахнет селёдкой и французским парфюмом.

Националь: где жили герои, пока шли съезды

Отель «Националь» — почти как старый генерал в отставке. Всё при нём: формы, звания, медали и длинные воспоминания. Построенный ещё в 1903 году, он с первых дней стал местом, где встречались важные люди. И не просто важные, а те, кто потом оказывался в учебниках.

Тут жили деятели революции, режиссёры, послы и просто очень состоятельные граждане. В 30-х годах сюда заезжали иностранные дипломаты, а за ними — партийные чиновники. В разные годы «Националь» был свидетелем визитов Уинстона Черчилля, Бернардо Бертолуччи, Мика Джаггера и, по слухам, Мадонны, которая сначала хотела скрыться под чужим именем, но в итоге всё равно вызвала переполох.

Но, пожалуй, одна из самых узнаваемых фигур в истории отеля — это охранник по имени Георгий, который в советское время дежурил у входа и умел за секунду понять, кто приехал по делу, а кто за впечатлениями. Его боялись больше, чем директора. Он мог заговорить на пяти языках, не обучаясь ни одному, и умел так смотреть, что даже самые наглые «товарищи из министерства» сразу теряли напор.

Будапешт: для тех, кто не хотел быть на виду

Есть такие отели, которые не кричат о себе. Не делают пафосных фасадов, не зовут фотографов, не пестрят в инстаграме. «Будапешт» — один из таких. Он с виду простой, но если копнуть в историю, окажется, что тут скрывалось столько интересных персонажей, что хватит на пару томов мемуаров.

В начале XX века сюда заезжали купцы средней руки. Те, кто хотел жить по-европейски, но не слишком вычурно. В 30-х — партийные люди, которые приезжали на совещания, но не хотели лишнего шума. В 60-х — западные журналисты, потому что номер был дешевле, а до центра рукой подать.

Но больше всего «Будапешт» запомнился как место, где жили те, кто не хотел быть замеченным. Здесь останавливались разведчики, беглые художники, писатели, которых вызывали «на ковёр» в Союз писателей, и актрисы, которые не хотели показываться в «Интуристе», потому что там все свои. В «Будапеште» можно было сидеть в номере сутками, писать роман, пить чай из чайника 1965 года и чувствовать себя не потерянным, а просто… временно ушедшим в тень.

Космос: гостиница-плакат

Если «Метрополь» — это драма, а «Националь» — военный роман, то «Космос» — это комикс. Огромный, блестящий, монументальный. Построенный к Олимпиаде-80, он сразу стал символом новой эпохи. Это был отель-праздник, отель-открытка, отель-мечта. Высоченный, с вестибюлем, где можно было потеряться, и ковровыми дорожками, на которых нога западного гостя должна была утонуть в советском комфорте.

Сюда приезжали французы, американцы, канадцы — в общем, всё то, что мы потом смотрели на видеоформате VHS. В «Космосе» останавливались Майкл Джексон, Ричард Гир, актёры из «Санта-Барбары» и целая делегация фокусников, которую ошибочно приняли за научную группу.

Легенд тут хватает. Кто-то из персонала рассказывал, как в 80-х в одном из номеров поставили пианино — по просьбе «очень известного композитора», имя которого так никто и не вспомнил. Пианино не вывозили два года, и оно стало местом встречи ночных дежурных. Говорили, что звук у него был «как из-под подушки, но с душой».

Пекин: где жили, сочиняли, пропадали

Гостиница «Пекин» — это как песня, которую включаешь в плейлисте ради одного куплета. Странная, местами громоздкая, но с настроением. В этом здании, построенном в стиле сталинского ампира, жили люди искусства, люди из ЦК, и те, кто просто не мог найти свободный номер в центре.

Здесь бывали режиссёры, которые писали сценарий на салфетке в баре. Здесь ждали звонка продюсеры, здесь селились актрисы, которые уже почти стали звёздами. «Пекин» — это про тех, кто был на грани: успеха, провала, идеи, отходняка.

Однажды, говорят, там жил писатель, который не выходил из номера три месяца. Питался доставкой, сдавал главы по факсу, и просил, чтобы никто его не беспокоил. Администратор говорил: «Он странный, но вежливый. Всегда спасибо говорит, когда мы приносим кипяток». В итоге он уехал ночью, оставив на кровати записку: «Спасибо за тишину».

Кому интересны эти лица?

Тем, кто ищет не просто номер, а историю.
Тем, кто устал от одинаковых отелей и хочет жить там, где до него уже кто-то жил интересно.
Тем, кто пишет, думает, чувствует и ценит пространство, где осталось что-то настоящее.
Тем, кто любит старую Москву и знает, что фасад — это только начало.

И что теперь?

Если вы будете бронировать отель и увидите «бесплатный завтрак и удобства в номере», не спешите. Посмотрите глубже. Может, здесь жил поэт. Может, именно в этом номере ругались два известных драматурга. Может, швейцар помнит, как однажды ночью кто-то забыл саквояж с рукописями. Отели — это не только стены. Это воспоминания, застывшие в форме и запахе лифта. И вы — следующий герой этой длинной, странной, прекрасной истории.